При определении значений слов роль контекста максимальна, а роль любого основного семантического элемента минимальна. Это означает, что контекст в действительности проясняет значение лучше, чем сам анализируемый термин.
Юджин Найда
Проблеме перевода терминов уделяли внимание практически все известные отечественные исследователи в области перевода, но, как и по некоторым другим аспектам переводоведения, консенсуса в решении этой проблемы не наблюдается.
В этой статье мы кратко рассмотрим, какие два основных взгляда на перевод терминов сложились в отечественном переводоведении, и какими практическими рекомендациями можно воспользоваться при переводе многозначных терминов, в том числе таких, которые имеют несколько значений в пределах одного технического текста.
Анализ работ классиков отечественного переводоведения свидетельствует о существовании двух диаметрально противоположных взглядов на перевод терминов.
Согласно первому взгляду, который можно условно назвать «словарным», термины в технических текстах имеют строго определенные значения. Перевод терминов либо зафиксирован в «больших» или специальных словарях, либо может быть получен на основе имеющихся словарных значений.
Такой взгляд на перевод терминов можно найти у В.Н. Комиссарова в его хрестоматийной работе «Теория перевода»:
В поисках варианта перевода переводчик вновь и вновь обращается к единицам ИЯ в оригинале, ищет в словаре их значения и одновременно пробует, нельзя ли использовать для их перевода один из вариантов, предлагаемый в двуязычном словаре. [1, c. 84]
Наибольшая степень эквивалентности отмечается в тех случаях, когда слово в переводе, соответствующее переводимому слову по другим компонентам содержания, имеет и одинаковую стилистическую характеристику. Часто это достигается при переводе терминов, имеющих терминологические соответствия в ПЯ. [1, c. 192]
При этом к терминам в ИЯ предъявляются весьма жесткие требования:
Термины должны обеспечивать четкое и точное указание на реальные объекты и явления, устанавливать однозначное понимание специалистами передаваемой информации. … По тем же причинам термин должен быть однозначным и в этом смысле независимым от контекста. Иначе говоря, он должен иметь свое точное значение, указанное его определением, во всех случаях его употребления в любом тексте, чтобы пользующимся термином не надо было каждый раз решать, в каком из возможных значений он здесь употреблен. Непосредственно связано с точностью термина и требование, чтобы каждому понятию соответствовал лишь один термин, т.е. чтобы не было терминов-синонимов с совпадающими значениями. [1, c. 111]
Такого же взгляда придерживался и Я.И. Рецкер:
Конечно, нельзя считать показания двуязычных словарей истиной в конечной инстанции. Однако словарь дает довольно точное представление о тех категориях слов и словосочетаний одного языка, которые имеют только одно, эквивалентное соответствие в данном языке. Эти эквиваленты – географические названия, собственные имена, термины любых отраслей знания. [2, c.14]
Иного взгляда на перевод терминов, который можно условно назвать «контекстуальным», придерживались другие выдающиеся отечественные переводоведы, которые обращали внимание на фактическую многозначность терминов и подчеркивали важность учета лингвистического и/или экстралингвистического контекста при их переводе.
А.Д. Швейцер открыто полемизировал с Я.И. Рецкером по трактовке последним понятия «эквивалент» в смысле «постоянного равнозначного соответствия, как правило, не зависящего от контекста» [3, с. 76–77].
А.В. Федоров утверждал, что «так же, как и обычные слова, [термины] могут быть многозначны, выступая и в области техники или науки как названия различных вещей и понятий в зависимости от контекста», а «условием верного перевода, т. е. выбора нужного слова из числа тех, какие служат передачей термина подлинника в разных его значениях, является правильное понимание того, о чем в контексте идет речь, т. е. знание явлений действительности и их названий» [4, с. 297–298].
Еще более определенно высказывался на этот счет Л.С. Бархударов:
Значение многозначного слова, вообще говоря, раскрывается обычно через речевой контекст, то есть внутрилингвистическим путем; так, значение английского многозначного технического термина tube (в русском языке ему могут соответствовать «труба», «трубка», «камера» (шины), «электронная лампа», «ствол» (орудия), «тубус» (микроскопа) и некоторые др.) в предложении Such units that use a single tube for both functions are called transceivers однозначно определяется как электронная лампа благодаря наличию в том же предложении другого радиотехнического термина – слова transceivers, а также наличию других терминов из области радиотехники в других предложениях того же текста. Однако отсутствие языкового контекста может компенсироваться и наличием определенной экстралингвистической ситуации: то же самое tube может быть с весьма большой долей вероятности истолковано как радиолампа в предложении Where did you put the tube?, если это последнее произносит радиотехник во время работы в мастерской по ремонту радиооборудования. [5, 33]
В свете сопоставления теоретических воззрений на перевод терминов, сложившихся в отечественном переводоведении, – условно названных нами «словарным» и «контекстуальным», – перед техническим переводчиком-практиком лежит непростой выбор стратегии перевода многозначных терминов. Нельзя не согласиться со сторонниками «словарного» подхода (Комиссаров, Рецкер) в том, что в идеале каждый термин должен выражать одно четко определенное понятие и переводиться таким же индивидуальным четко определенным понятием, и что в практике технического перевода следует стремиться к достижению этого идеала. Но достижимы ли однозначные соответствия между терминами ИЯ и ПЯ в реальности? И не правы ли поэтому исследователи, ратующие за учет контекста при переводе технических текстов?
Патовая ситуация в отечественном переводоведении по проблеме перевода терминов, думается, не в последнюю очередь, стала источником саркастических ноток в начале главы о терминах и словарях в книге Б.Н. Климзо «Ремесло технического переводчика»:
Неоправданно большое значение придают терминам… переводчики-филологи. Некоторые из них говорят: «Дайте мне хороший словарь, и я переведу все что угодно!» Встретившись с термином, отсутствующим в словарях, они опускают руки. Отношение к терминам у переводчиков-инженеров прямо противоположное. Переводя по своей тематике, они расправляются с иностранными терминами играючи. Если филологи полагаются целиком на словарь, то инженеры пренебрегают словарями. Истина, как нередко бывает, лежит посередине. [6, 46]
Б.Н. Климзо, опираясь на свой многолетний опыт инженера и переводчика, очевидно, имел право утверждать, что «построение точного эквивалента термина переводчиком невозможно без хорошего знания тематики и требует довольно тщательного анализа контекста» [6, c. 47]. (По предложенной выше классификации, его, несомненно, следует отнести к сторонникам «контекстного» подхода в широком – лингвистическом и экстралингвистическом – смысле слова.)
Автору настоящей статьи, на основании его опыта так же представляется, что в реальной практике перевода построение точного эквивалента многозначного термина переводчиком невозможно без хорошего знания тематики и требует довольно тщательного анализа контекста.
Чтобы проиллюстрировать последнее предположение, давайте рассмотрим технический текст ИЯ, в котором встречаются термины, использованные авторами текста в нескольких различных значениях. «Поведение» этих терминов в тексте можно сравнить с поведением известного тропического пресмыкающегося, которое изменяет окраску в зависимости от ситуации. Поэтому представляется вполне оправданным называть такие лексические единицы «терминами-хамелеонами»?[i]
В таблице ниже даны английский оригинал и русский перевод выдержек из первых 8 страниц 80-страничного документа – «Технических требований заказчика» (Employer’s Requirements) к проекту крупной гидроэлектростанции в одной из развивающихся стран.
Терминами-хамелеонами в этом тексте являются (the) work(s) и (the) plant. Для удобства анализа указанные термины, в зависимости от своего значения в тексте, выделены соответствующим фоном и шрифтом – или, продолжая аналогию с хамелеоном, имеют разную «окраску».
Термины-хамелеоны в одном техническом документе
Как видно из таблицы, оба рассматриваемых термина ИЯ имеют в данном тексте несколько значений и, соответственно, переводятся разными лексическими единицами ПЯ. (The) work(s) означает и переводится как: 1) «работа» («работы»), 2) «постоянные сооружения», 3) «сооружения», 4) «оборудование»; (the) plant означает и переводится как: 1) «оборудование», 2) «электростанция», 3) «основное оборудование». Причем следует отметить, что оба термина ИЯ в ПЯ оказываются синонимами в значении «оборудование».
Несмотря на относительную простоту исходного текста и семантическую «прозрачность» каждого рассматриваемого термина ИЯ в отдельно взятых предложениях, согласованный перевод всего текста невозможен без «довольно тщательного анализа контекста» и «хорошего знания тематики».
Так, значением и правильным переводом заголовка Plant на стр. 2 текста будет термин ПЯ «оборудование». Хотя «интуиция» и ближайший контекст могут подсказывать, что правильным переводом будет термин ПЯ «электростанция», более широкий контекст (предыдущий раздел текста описывает сооружения электростанции – плотину, водосбросное сооружение, здание электростанции и др.) и содержание самого раздела исключают этот вариант. Нельзя принять и вариант «основное оборудование» – значение, которое plant имеет в остальной части приведенного текста, – поскольку в данном разделе, пусть кратко, но описывается как основное (турбины, генераторы, трансформаторы), так и вспомогательное (системы водоснабжения, дренажа, вентиляции и др.) оборудование, т.е., другими словами, «все» оборудование электростанции.
Значение термина the works – «основные сооружения» тоже не является очевидным; во многих случаях его употребления в данном тексте напрашивается «литературно» более удобный перевод «строительство». Однако выбранный вариант предпочтительнее, ибо а) «технически» более точно описывает объект деятельности, б) лучше обоснован контекстуально: противопоставляется «временным сооружениям» (temporary facilities) на стр. 1 текста и имеет семантическую поддержку в экспликации permanent/temporary works на стр. 6 и 8 текста.
Такой лингвистический и экстралингвистический анализ требовался практически для каждого случая употребления рассматриваемых терминов ИЯ, который не воспроизводится здесь только из соображений ограниченного места.
Можно посетовать, что исходный текст несовершенен, что его авторам следовало быть более точными в своих формулировках, чтобы, по справедливому замечанию В.Н. Комиссарова, «пользующимся термином не надо было каждый раз решать, в каком из возможных значений он здесь употреблен».
Но подобные исходные тексты, изобилующие многозначными терминами-хамелеонами, в практике технического переводчика встречаются довольно часто. И в большинстве случаев их авторы, т.е. зарубежные инженеры или технические писатели, у которых теоретически можно было бы уточнить значение используемой ими терминологии, неизвестны или недоступны. Что делать переводчику? Очевидно то, что он делать умеет и делать обязан «по долгу службы» – переводить. Переводить так, чтобы донести смысл, «дух и букву», исходного текста – совершенного или несовершенного – до своих непосредственных или опосредованных заказчиков. Поэтому правильным будет вопрос не «Что делать?», а «Как делать?». Представляется, что ближе к ответу на последний вопрос те теоретики отечественного переводоведения и те технические переводчики-практики, которые рекомендуют, переводя многозначные термины, опираться не только на словарь, но на контекст и на свое глубокое знание темы переводимого материала.
[i] Следует сказать, что близкий вариант этого экзотического термина автор статьи уже использовал при переводе книги по письменной аргументации Уэстон Э. Аргументация: Десять уроков для начинающих авторов. М., 2005. Для перевода встречающегося в книге термина weasel word, обозначающего слова, которые меняют свои значения в процессе аргументации, был выбран вариант «слово-хамелеон». Примечательно, что точно так же это английское словосочетание переведено и в книге Виссон Л. Слова-хамелеоны и метаморфозы. М., 2010.
Библиографический список
- Комиссаров В.Н. Теория перевода. М., 1990. 253 c.
- Рецкер Я.И. Теория перевода и переводческая практика. – М., 2007. 244 c.
- Швейцер А.Д. Теория перевода. М., 1988. 215 с.
- Федоров А.В. Основы общей теории перевода. М., 2002. 416 c.
- Бархударов Л.С. Язык и перевод. М., 1975. 240 c.
- Климзо Б.Н. Ремесло технического переводчика. М., 2003. 288 c.