Творчество Людмилы Евгеньевны Улицкой стало одним из ярких явлений современной русской прозы. Первые рассказы писательницы были опубликованы в начале 1980-х годов в Париже, а затем изданы на родине.
Проблематика исследований творчества Людмилы Улицкой обширна: вопрос о соотношении мифологического и реального в первой повести писательницы «Медея и ее дети» [1; 2; 3]; жанровые особенности произведений писательницы [4]; внутренний мир героев повести «Веселые похороны» [5]; особенности хронотопа романа «Казус Кукоцкого» [6; 7]; смысл заглавий романов [8] и др. Крымскотатарская тема в творчестве писательницы не была предметом специального исследования. Сказанным определяются актуальность и новизна темы данной статьи.
Цель статьи: определить место крымскотатарской темы в творчестве Людмилы Улицкой и выявить особенности её реализации в тексте повести «Медея и её дети» и романа «Зелёный шатёр».
Задачи:
- рассмотреть особенности поэтики Л. Улицкой на материале системы персонажей произведений;
- определить роль персонажей – крымских татар в этих произведениях;
- выявить отношение автора к крымскотатарской проблеме.
В произведениях Л. Улицкой отражено большинство знаковых событий советского прошлого, в том числе и борьба крымскотатарского народа за возвращение на родину. Крымскотатарская тема поднимается в двух произведениях писательницы – повести «Медея и её дети» (1996) и романе «Зелёный шатёр» (2011).
Как сообщила Л. Улицкая в переписке с профессором А. Эмировой, её жизнь тесно связана с Крымом. «Я Крым знаю и люблю, одна бабушкина сестра жила в Феодосии, а вторая вообще в Старом Крыму, после войны, когда там ни одного татарина в помине не было, одно только полуразрушенное кладбище», – написала она в письме А. Эмировой.
Крымскотатарская тема в одном из первых крупных произведений писательницы «Медея и её дети» не является основной. К общей сюжетной линии, связанной с жизнью членов большой семьи Медеи, присоединяется крымскотатарская тема: в начале произведения появляется персонаж – 30-летний крымский татарин Равиль Юсупов, дед которого во время Гражданской войны помогал родственникам главной героини Медеи Синопли эвакуироваться из Крыма. Впустив в свой дом татарина, которому, как и всему крымскотатарскому народу, запрещалось появляться на полуострове, Медея проявляет душевное благородство и бесстрашие. Равиль приехал из Караганды, куда был депортирован, просить её купить на своё имя дом для его семьи (крымские татары преследовались властями за попытку вернуться в Крым и приобретать жилье на полуострове).
В процессе общения с Равилем Медея с сочувствием вспоминает о своих соседях и знакомых крымских татарах: « о дедушке Ахмете-арычнике, который с рассвета до заката чистил здешние арыки, каждую соринку, как из глаза, вытаскивал» [9, 6], «Помнишь ли, Еленочка, каков был Восточный Крым при татарах! А Внутренний! Какие в Бахчисарае были сады!» [9, 7]) (« о том, как выселяли здешних татар, в два часа, не дав и собраться, и как Шура Городкова, партийная начальница, сама их выселяла, помогала вещи складывать и плакала в три ручья» [9, 6]). О положительном отношении главной героини к крымскому татарину говорит использование оценочной лексики: мальчик мой татарский.
Главная героиня надеется на возвращение крымских татар на родину, что также подтверждает её сочувственное отношение к «наказанному» народу.
После своей кончины Медея оставляет в наследство Равилю свой дом. Это решение очень удивило её многочисленных племянников. Равиль в свою очередь в благодарность за такой поступок вместе с братьями строит одному из племенников Медеи новый дом.
Таким образом, крымскотатарская тема звучит лишь в начале и в конце произведения и тем самым выполняет структурообразующую функцию.
Основой для романа «Зелёный шатёр» стал написанный несколько лет назад рассказ под таким же названием: по словам писательницы, в последний момент она «выдернула» его из сборника «Люди нашего царя», почувствовав «зародыш» большого произведения.
«Зелёный шатёр» – роман о диссидентах. «Диссиденты в России, – сказала Л. Улицкая в одном из интервью, – были первым поколением, которое побороло в себе страх перед властью, которое начало великую борьбу за право иметь собственное мнение, за право думать не “по-газетному”, это была школа выхода из тотального страха» [11].
«Зелёный шатёр» состоит из отдельных рассказов – историй жизни различных персонажей, которые перетекают одна в другую. Они объединены несколькими сквозными темами и персонажами. Сама автор объяснила такую структуру романа своей любовью писать рассказы, а не романы.
В центре романа история трёх друзей детства, родившихся в середине 1940-х годов: Михея, Ильи и Сани. Это вымышленные герои, которых автор наделила чертами знакомых ей людей. «Главные герои созданы из подручного материала и опыта моей собственной жизни. Из опыта других людей, с которыми я была дружна в те годы. Некоторые истории очень близки к подлинным, другие придуманы» [11].
В романе есть и реальные исторические личности – Андрей Сахаров, Юрий Даниэль, Андрей Синявский, Иосиф Бродский, Наталья Горбаневская. Автор дает подробнейший исторический очерк диссидентства в России, почти документально перечисляет события той эпохи. При этом Л. Улицкая фактически нигде не пишет о борьбе советских евреев за репатриацию, хотя евреев среди героев романа немало. По мнению исследователя творчества Л. Улицкой, борьба с деспотизмом для автора и его героев вненациональна: Миха борется за возвращение на родину предков крымских татар, а не евреев [12].
Познакомившись с семьей Мустафы Усманова, Героя Советского Союза, капитана, участника национального движения за возвращение крымских татар на родину, Миха проникся чувством сострадания к крымскотатарскому народу и стал «плотно» заниматься его проблемами.
По словам Л. Улицкой, в основу этого эпизода легла реальная встреча писательницы с крымскотатарской семьей в 80-х годах прошлого века в Бахчисарае. «Их не хотели прописывать в гостинице, а у отца семейства вся грудь была в орденах. Было чувство ужасного стыда и личного позора, когда их из гостиницы выставили», – написала она в указанном выше письме.
Эпизодические образы крымских татар, фигурирующие в произведении, являются вымышленными. По свидетельствам крымских историков, образ Мустафы Усманова является собирательным: в нем есть черты и ветеранов Второй мировой войны Сулеймана Таирова и Мустафы Селимова.
Расположение и сочувственное отношение писательницы к крымскотатарскому народу, несправедливо выселенному с родины, выражается оппозицией свои/чужие: «Миха принимал к сердцу чужие (выделено автором – А.А.) татарские заботы ближе, чем еврейские хлопоты о репатриации в Израиль», «Миха втянулся в чужое (выделено автором – А.А.) дело со своей всегдашней отзывчивостью» [13, 466]). Вскоре крымские аттестуются Михой как свои (ребята окружили кольцом «своих» татар [11, 465] и даже становятся друзьями (Несколько раз ездил по поручению татарских друзей в Крым [13, 465]).
О национальных проблемах, о вымирающих малых народах, об их насильственной ассимиляции Миха с товарищем писали в самиздатском журнале «Гамают» один из номеров которого полностью посвятили движению крымских татар. В том же номере были опубликованы Михины переводы из поэмы крымскотатарского поэта Эшрефа Шемьи-заде: «Татары сделали Михе подстрочник, он перевел отрывки из полупогибшей поэмы. Они были писаны живой кровью, и Миха извелся, пока кой-как перевел:
То не собака воет страшным голосом
В московской ледяной ночи,
То вождь кремлевский, крови алчущий,
Несытый, воет и рычит…»
[13, 468 – 469].
Как удалось выяснить у сына писателя, эта потерянная поэма называлась «Боран» ’ураган’.
Поводом для первого ареста Михи стало его участие в самопереписи крымскотатарского народа, организованной активистами национального движения за возвращение в Крым [14]. Спасением от второго ареста (за организацию встречи дочери Усманова с академиком Сахаровым) для Михи становится самоубийство.
Имена Усманов, Равиль, Галия не являются традиционными для крымских татар. По признанию писательницы, она не знала, что такие антропонимы не характерны для крымскотатарского языка. Л. Улицкая написала в том же письме А. Эмировой, что использовала имена знакомых ей людей.
В статье сделана попытка проанализировать затронутую Людмилой Улицкой крымскотатарскую тему в повести «Медея и ее дети» и романе «Зеленый шатер». Будучи близкой к диссидентам и испытав на себе несправедливость советской власти, писательница уделила большое внимание крымскотатарскому национальному движению за возвращение на родину. Несмотря на эпизодичность образов крымских татар, тема несправедливо репрессированного народа занимает одно из ключевых мест в обоих произведениях и выполняет сюжетообразующую функцию. Отношение автора к крымскотатарской проблеме можно расценить не просто как сочувствующее. Романом «Зелёный шатёр» Л. Улицкая не только отдала долг советскому диссидентству, но и ещё раз напомнила читателю о крымскотатарской проблеме.
Библиографический список
- Прохорова Т. Г. Особенности проявления мифологического сознания в художественной структуре романа Л.Улицкой «Медея и ее дети» // Русский роман XX века: сб. науч. тр. Саратов, 2001. С.288–292.
- Ровенская Т.А. Роман Л.Улицкой «Медея и ее дети» и повесть Л.Петрушевской «Маленькая Грозная»: опыт нового женского мифотворчества // Адам и Ева. Альманах тендерной истории. СПб. ГПУ, 2003. С. 333–354.
- Тимина С. И. Ритмы вечности. Роман Л.Улицкой «Медея и ее дети» // Русская литература XX века в зеркале критики. СПб., 2003. С. 537–549.
- Егорова H.A. Жанровое своеобразие романов Л.Е. Улицкой «Медея и ее дети» и «Казус Кукоцкого» // Русский язык и литература рубежа XX–XXI веков: Специфика функционирования: Всерос. науч. конф. языковедов и литературоведов. Самара, 2005. С. 506 – 509.
- Щеглова Е. О спокойном достоинстве и не только о нем. Проза Л. Улицкой // Нева. 2003. №7. С. 183–189.
- Лейдерман Н. Л. и Липовецкий М. Н. Современная русская литература: 1950 – 90-е годы. Т.2. М., 2003. – 530 с.
- Скворцов В. Я., Скворцова А.И. О фабульном и символическом аспектах текста романа Л.Улицкой «Казус Кукоцкого» // Вестник ВолГУ. 2001. Вып.1. С.58–65.
- Некрасова И. В. Заметки о современном «женском» романе / И. В. Некрасова // Русский роман XX века: сб. науч. тр. Саратов, 2001. С. 293–298.
- Улицкая Л. Е. Медея и ее дети // Новый мир. М.: Известия. 1996. № 3 (851). С. 3–47.
- Улицкая Л. Е. Медея и ее дети // Новый мир. М.: Известия. 1996. № 4 (852). С. 7–80.
- А. Гостева. Личинки, дети личинок. Интервью с Людмилой Улицкой // Газета.ru. М., 2010. Электронный ресурс. Режим доступа: [http://www.gazeta.ru/culture/2010/12/21/a_3472805.shtml]
- Риц Е. С. Между двумя Иосифами. Электронный ресурс. Режим доступа: [http://booknik.ru/today/fiction/mejdu-iosifom-i-iosifom/].
- Улицкая Л. Е. Зеленый шатер. М.: ЭКСМО, 2011. 592 с.
- Цифры свидетельствуют. По материалам самопереписи крымскотатарского народа (1966, 1971, 1973-1974 гг.). Исторические документы / составитель Бекирова З. Симферополь: Крымучпедгиз, 2012. 320 с.