Одним из основных объектов художественного исследования в повести И.С. Тургенева «Вешние воды» и в рассказе Л. Улицкой «Пиковая Дама» является влияние биологической, инстинктивной природы на поведение цивилизованного «homo sapiens», человеческие отношения, в которых на первый план выходит «борьба воль»: гедонизм, власть к жизни сильного существа и альтруизм, совестливость, самопожертвование слабого. Писатели изображают специфический тип женщин-хищниц: беспредельно эгоистичных, жестоких, агрессивно-сексуальных, не признающих нравственных норм.
Тургенев в своем творчестве перевернул оппозицию «сильный мужской характер» – «слабый женский характер» с характерными для нее критериями «активность–пассивность»; «доминирование – подчинение» «рациональность – эмоциональность»; «духовность – телесность»; «агрессивность – подчиненность»; «инициативность – покорность». Мужчина в изображении Тургенева предстает ведомым существом, не способным противостоять ни влечению желания, ни действительности, ни игре рока, судьбы, ни социальным обстоятельствам, ни решениям, принятым другими людьми. При этом герои часто сами осознают свою слабость (Рудин, Лаврецкий, Павел Петрович Кирсанов, Санин). По выражению Пигасова в романе «Рудин», женский эгоизм представляет собой особое явление: «есть три разряда эгоистов: эгоисты, которые сами живут и жить дают другим; эгоисты, которые сами живут и не дают жить другим; наконец, эгоисты, которые сами не живут и другим жить не дают. Женщины большей частью принадлежат к третьему разряду»1.
По мнению Л. Улицкой, в современной литературе отражается насущная социокультурная ситуация: мужские и женские роли начинают смешиваться, происходит феминизация мужчин и маскулинизация женщин, что ученые-генетики подтверждают на уровне физиологии (исследования гормонального баланса): «некоторые современные ученые считают, что наш биологический вид находится сейчас в состоянии нестабильном, внутри него происходят глубокие перемены, из которых наиболее заметные изменения касаются содержания гормонов в крови. Грубо говоря, мужчины становятся менее “мужественными”, а женщины менее “женственными”. Соответствующие изменения фиксируются и на уровне психологическом»2. Отношения между «сильным» и «слабым» непосредственно связаны с вопросом о мотивах, управляющих поведением человека. Характер человека и его поведение во многом определяются природными инстинктами, среди которых важнейшими являются воля к жизни (человек хочет чувствовать себя в безопасности, иметь пищу), воля к власти (желание доминировать над остальными особями), воля к сексу (воспроизведению рода). Эгоизм (как инстинкт самосохранения) в какой-то мере необходим для выживания в социуме. Однако крайние формы эгоизма отрицаются нормами как религиозной («люби ближнего твоего, как самого себя» (Рим. 13:9), так и светской морали, утверждающей определенные нравственные обязательства человека перед другими людьми.
В повести «Вешние воды» И.С. Тургенев изображает противостояние воли к жизни (женщина) и тонкой художественной натуры (мужчина). Злая женская воля в его интерпретации оказывается сильной, а добрая мужская – слабой и податливой. Власть сильной героини объясняется противоборством вечной слабости добра и вечной энергии, питающей эгоизм, в котором выражается воля к жизни.
Писатели рассматривают общую проблему – человеческими отношениями управляет жестокий, но неотменимый парадокс: миром правит зло, желание, воля и право сильного, не признающего никаких нравственно-этических сомнений, никак не соотносящего свое поведение с моралью – уделом слабых и всегда отступающих перед хищником травоядных. Слабое существо (Санин в «Вешних водах», Анна Федоровна в «Пиковой даме») всегда чисто, возвышенно духом, бескорыстно, склонно к самопожертвованию. Для слабых, в интерпретации Тургенева и Улицкой, характерно гипертрофированное чувство вины и долга, страх перед сильным, жалость, муки совести. Они руководствуются совестью, ставят себя на место другого и не вступают в борьбу, даже если их права существенно ущемляются, а жизнь находится под угрозой. Природная сила, «воля к жизни», которой наделены хищники, не нуждается абсолютно ни в каких моральных основаниях. Полозова, Мур – героини, все поступки которых мотивированы исключительно волей к жизни, к власти («кажется, всем, что она видит, землею, небом, солнцем и самим воздухом хочет завладеть эта душа»3 (Тургенев); «Всю жизнь ей нравилось хотеть и получать желаемое, истинная беда ее была в том, что хотение кончилось, и смерть только тем и была страшна, что она означала собой конец желаний»4 (Улицкая). В героинях этого типа агрессия (непредсказуемо для окружения, но в соответствии с потребностью удовлетворения инстинкта хищника) сменяется ласковостью, игривостью, точнее, «сытостью». Они неспособны испытывать человеческие чувства, но когда их желания полностью удовлетворены, на миг чувствуют гармонию с миром: «Она медленно перебирала и крутила эти безответные волосы, сама вся выпрямилась, на губах змеилось торжество – а глаза, широкие и светлые до белизны, выражали одну безжалостную тупость и сытость победы..» (Тургенев); «Мур, пришедшая было в боевое настроение, при виде такой находчивости сразу же угасла: – Так принеси ко мне в комнату…» (Улицкая).
Их поведение, непонятное для жертв, мотивировано лишь одним – стремлением установить полный контроль, абсолютную власть над другим существом. Эти героини имеют специфические манеры, их внешность отражает их хищную сущность. Они похожи на кошек («кошачья походка» Полозовой»; у Мур «кошачье» имя – ономатопея – подчеркивающее животную природу ее эгоизма. Мур сравнивается с представителями отряда кошачьих – от кошки до «тигрицы на охоте»). Плебейская красота Полозовой все же заставляет ей любоваться, напоминая о грации красивого животного («Змея! ах, она змея! – думал между тем Санин, – но какая красивая змея!»). Для них характерно явное проявление сексуальной агрессии, стремления соблазнить, подчинить, доминировать, безраздельно властвовать над мужчиной, сломив его волю, что выражается в специфическом ореоле обаяния (от Полозовой «так и веяло тем разбирающим и томящим, тихим и жгучим соблазном, каким способны донимать нашего брата – грешного, слабого мужчину…» (Тургенев); «Тайна в ней, должно быть, действительно была, не одни только любовники млели над ней… оказывавшие хоть какое-то сопротивление ее нечеловеческому обаянию, просто исчезали из виду» (Улицкая).
Обе героини, движимые ревностью и стремлением все подчинить своей воле, берут на себя традиционно мужскую роль – выбирать и добиваться («все это происходило оттого, что он был очень недурен собою» (Тургенев); «Мур … находится в состоянии полной боевой готовности: голос на октаву ниже, чем обычно, мурлыкающий, глаза как будто на два размера шире, спина прямей, если это только возможно. Тигрица на охоте — так называла Анна Федоровна мать в такие минуты. Марек же сидел с туманной улыбкой» (Улицкая). Душой искренне влюбленного Санина владеет образ Джеммы, который для него свят. Именно это обстоятельство вызывает ревность у Полозовой и заставляет ее действовать, стремясь к разрушению отношений, к собственному единовластию. Она борется буквально за обладание душой (ее вопрос «Какую же цену вы положите за душу? (В то время цены имениям, как известно, определялись по душам.» (Тургенев) очевидно является неоднозначным).
Движения тела «la femme fatale» подчинены определенной цели воздействия на окружающих («поза этих рук, что вся эта фигура была обаятельно прекрасна» (Тургенев); Мур «сидела перед ломберным столиком в позе любительницы абсента» (Улицкая). Их физическая выносливость опровергает законы физиологии (Полозова говорит о себе: «никогда не устаю»; «Анна Федоровна размышляла: откуда у Мур берется энергия? При таком давлении она должна была испытывать сонливость, слабость… А тут агрессивность, острота реакций…». Мур борется за свое исключительное положение, она стремится быть на вершине пищевой цепи, а не у ее подножия. Жажда жизни в Мур не иссякла с годами).
Отношения с людьми у женщин-хищниц полностью основаны на манипуляции. Герои, которые поддаются их странному очарованию, не могут разгадать его загадку («околдованный», «присушенный» Санин (Тургенев); «Анна Федоровна, единственная дочь Мур… всю жизнь билась над этой загадкой. Отчего ей была дана власть над отцом, младшими сестрами, мужчинами и женщинами и даже над теми неопределенными существами, находящимися в узком и мучительном зазоре между полами? …Ответа на этот вопрос Анна Федоровна найти не могла.» (Улицкая), но против своей воли ему подчиняются. Мур любили многие выдающиеся люди эпохи, но что они в ней любили и за что ее любили – загадка. Ее характер представляет собой абсолютный эгоизм, она совершенно неспособна к ответной жертвенной любви. Какую струну задевала она в людях, почему им хотелось преклоняться перед ее бесконечным эгоизмом? Возможно, в человеческой психологии заложена потребность творить себе кумира и поклоняться ему, а существование Мур удовлетворяло какую-то коренную потребность психики «слабых» людей, в которой они сами не могли себе признаться: она давала своим любовникам ощущение, что они полностью отказываются от своей личности, не принадлежат себе.
Образ «la femme fatale» у Тургенева и Улицкой ассоциируется со смертью «слабого» героя. Санин, после того как попал в рабство к Полозовой, полностью опустошен и, можно сказать, пережил себя. Героини Тургенева (Полозова) и Улицкой (Мур) создают свое пространство, свой антимир, где царствует их Я – их культ, их власть, их желания. Служение этим «богиням» требует от окружающих принести в жертву на алтарь их эгоизма всю жизнь, и из этого рабства при невозможно выйти живыми. Эти героини принадлежат к «демонической» сфере. Для них существуют только их желания, исполняемые «здесь и сейчас» (как говорит Полозова, «ведь от меня отчета не потребуют здесь, на сей земле; а там (она подняла палец кверху) – ну, там пусть распоряжаются, как знают. Когда меня будут там судить, то я не я буду!»). Возможность бегства из плена исключена для Санина: железное кольцо, данное ему Полозовой, символизирует ее вечную, бесконечную власть над героем, не имеющую ни начала, ни конца, полную, пожизненную утрату им свободы. Санин еще живым сошел со сцены жизни, погрузился в полное одиночество и бесконечное сожаление о загубленной любви, переживание вины.
В рассказе Л. Улицкой «Пиковая Дама» биологическая борьба за выживание, власть и пищу разворачивается в рамках семьи, и самый слабый, травоядный, в котором нет проявления животного начала, инстинкта хищника и власти, становится первым звеном в пищевой цепочке. Мур ничем не объясняет свое право полностью распоряжаться жизнью всех людей, которые оказываются в ее пространстве. Дочь Анна и внучка Катя – два слабых существа – берегут друг друга потому, что любят. Мотив их поступков – любовь, мотив поступков Мур – жажда власти и наслаждений. Добро и зло относятся к сфере нравственных понятий, но в жизни существует только право сильного, не оправданное ничем, кроме степени его воли к жизни и воли власти, и бесправие слабого, который всегда стремится поступать нравственно, уступая напору, энергии зла. После смерти матери Катя исполнила ее, можно сказать, «духовное завещание» – дала пощечину Мур. Но ее следующий поступок показывает вечное рабство слабого добра у сильного зла: она перенимает семейную эстафету вслед за матерью и занимается молоком для Мур.
Мир людей, как показано в рассказе Улицкой «Пиковая Дама», в основе своей существует по биологическим законам, и понятие справедливости, или воздаяния за зло, грех, в нем не работает5. Мур выступает живым и наглядным олицетворением сил зла, смерти, абсолютной антитезой добру, космосу и гармонии. На фоне современной бытовой трагедии и «мелочей жизни» разворачивается вневременный сюжет, построенный на мифологических образах и архетипе борьбы добра и зла, которая не закончится до тех пор, пока существует подлунный мир. Конфликт неразрешим, потому что за происшествием в семье стоит противостояние Жизни и Смерти, борьба хаоса и космоса. Внешность Мур являет собой аллегорию смерти (костлявая старуха в черном). При этом ее ни на секунду не оставляют желания, она ненасытна, хотя не испытывает физического голода (характерно ее отношение к рекламе). Жертва Мур – это нервы и энергия окружающих ее людей, то, что возле нее они чувствуют себя несчастными. Мур приходится кстати во все эпохи – она успела поносить маску декадентской героини, быть женой успешного советского писателя, а в глубокой старости удачно адаптировала всю семью к управлению со своего «капитанского мостика». И даже время не властно над ее природной волей к жизни.
Мур – воплощение хтонических существ, противопоставленных началу созидания, символизировавших собой разрушение, смертоносную стихию. Жертвы хтоническим богам состояли из молока и меда (символично, что Мур требует, чтобы в доме всегда было молоко). Хтонические существа часто воплощались в гадах и насекомых (ср.: «Можно было только догадываться, какую бурю поднимет это прозрачное насекомое, когда выяснится, что дети уехали»). «Настоящей стихией хтонических божеств был (…) загробный мир, царство теней; термин «хтонические божества» в историческое время сохранился лишь за теми богами, деятельность которых была связана с обителью Аида. (…) Общей эмоциональной первоосновой хтонического культа было чувство страха перед загробной неизвестностью. В связи с этим и культ их принял особый, отрицательный характер. У них не просили ничего, они не являлись “подателями благ”; их умилостивляли, задабривали жертвами, требуя от них в вознаграждение только одного — полного невмешательства в жизнь людей. Их культ был в глазах греков как бы неизбежным злом»6. Образ Мур непосредственно связан со смертью: «это чудовище, гений эгоизма, Пиковая Дама, всех уничтожила, всех похоронила…». Анна Федоровна делает порыв к свету, попытку преодолеть плен смерти, разрушить обет служения хтоническому божеству, однажды сказав ему «нет», и уже почти достигает свой цели, устремив взгляд на красоту божественного мира и небо: «Она припустила поначалу легкой рысью, но вдруг замедлилась — утро было необыкновенным: дымчатый, чуть голубоватый свет, небо переливчатое, как радужная оболочка огромного, самого синего глаза, и чистейшая зелень прибранного скверика возле уютной округлой церкви Всех Скорбящих, куда Анна Федоровна изредка захаживала. Она пошла медленно и вольно, как будто никуда не торопилась. …Чувство чудесной свободы, победы и торжества стояло в воздухе, и свет был таким напряженно ярким, таким накаленно ярким. Но тут же и выключился. Осознать этого Анна Федоровна не успела. Она упала вперед, не выпуская из рук прохладного пакета». Анна Федоровна умирает, побежав за молоком для Мур – той жертвой, которую постоянно требует ее мать. Психология успеха победителя заключается в том, что он ни на секунду не сомневается в правомерности своих желаний, в законности того, чтобы пользоваться жизнью других людей, безусловно распоряжаться их существованием. Умирает от бесчисленных волнений едва не бежавшая из-под гнета Мур Анна Федоровна, живет и требует безусловного выполнения всех своих желаний ее мать, перед волей жизни которой отступила когда-то даже неизлечимая болезнь, Катя продолжает приносить «молочную жертву» идолу эгоизма. Конфликт в рассказе основан на оппозиции «хищник» – «травоядный». Анна Федоровна и Катя сравниваются с птицами (курица, воробей, цыпленок). Образ птицы – солярный символ, противопоставленный хтоническим. В данном случае союз Анны Федоровны и Кати как солярное начало противостоит Мур – хтоническому началу смерти и разрушения.
Странная, загадочная, роковая власть жестокого, пустого и до бесконечности властного существа над слабым, добрым, мягким героем была предметом исследования И.С. Тургенева в романе «Отцы и дети». Кроме того, эта проблема рассматривается в повести «Первая любовь», в фантастико-романтической новелле «Три встречи». Разгадка заключается в том, что воля к жизни, необыкновенно сильно проявляющаяся в личности «la femme fatale», оказывается сильнее всех прочих иных мотивов ее поведения, за эгоизмом стоит абсолютная пустота, духовная смерть, но слабый человек не может сопротивляться манящему «зову бездны».
Тургенев и Улицкая обращаются к исследованию своего рода «вечной» темы: проявление в человеческом существе «воли к жизни», эгоизма, природной, врожденной силы, управляющей поведением, и во многом сближаются во взглядах на эту проблему. Эгоизм в их интерпретации предстает как первоначальный и доминирующий мотив поступков «сильного», при этом сила «волков» состоит только в их собственной уверенности в том, что они имеют полное право на осуществление всех своих желаний, и их гипнотическом очаровании, загадку которого ничем нельзя объяснить. Героини сравниваются с хищными животными, гипнотизирующими жертв своим взглядом. Их власть иррациональна, не имеет под собой никаких оснований (кроме тех ложных аргументов голоса совести, через которые никогда не может переступить слабый). Борьба в «овцах» интериоризирована, направлена вовнутрь, их убивает иррациональное чувство вины и голос совести, и, находясь на обломках собственной жизни, они обвиняют лишь себя в том, что им не хватило силы разрушить гипноз сильного, способности проявить собственную волю. Человеческое общество, в изображении Тургенева и Улицкой, подобно животному миру, разделено на два противоположных полюса, причем принадлежность личности к хищникам или травоядным детерминирована генетически, заложена от рождения, и изменить свой генотип человек не может. Женщины-хищницы, находящиеся в состоянии постоянной охоты, в качестве своего оружия используют ряд психологических манипуляций и специфическое обаяние, которое заставляет жертву постоянно чувствовать свой долг и вину. «La femme fatale», описанные Тургеневым и Улицкой, обладают общим социопатическим складом личности. Сфера примитивных инстинктивных желаний в них доминирует, а сфера эмоционально-аффективная и морально-нравственная абсолютно не развита. Их стремление к власти, к утверждению собственной воли не сдерживается никакими нравственными императивами, поэтому можно сказать, что «человеческое», связанное с чувством моральной ответственности, вины и долга, рефлексии, им абсолютно чуждо. Это позволяет писателям соотнести подобный тип личности, с одной стороны, с хищным животным (змея, ястреб и др.), и с другой – мифологическими существами (кентавр, амазонка (Тургенев), хтонические боги (Улицкая), воплощающими не христианское, а языческое миросозерцание, отражающее специфическую систему ценностей. Для «la femme fatale» не существует сострадания (Полозова, даже в припадке эйфории, вызванном ощущением своей свободы и могущества, говорит, что готова обнять весь мир, но не того нищего старика, который оказался перед ней; Мур безжалостна со всеми людьми). В повести Тургенева и рассказе Улицкой рассматривается вечное противостояние энергичного зла и бессильного добра, причем воля к жизни стоит вне сферы морали, она не нуждается ни в каких нравственных основаниях своего существования, и в итоге прихотям хищника приносятся человеческие жертвы.
Библиографический список
- Тургенев И.С. Рудин. // Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. М.: «Наука», 1978. © Электронная публикация — РВБ, 2010. URL: http://www.rvb.ru/turgenev/toc.htm (дата обращения: 20.04.2013).
- Улицкая Л. Парадоксы здравого смысла. URL: http://www.mignews.com/news/interview/world/110310_75314_38418.html (дата обращения: 20.04.2013).
- Тургенев И.С. Вешние воды. // Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. М.: «Наука», 1978. © Электронная публикация — РВБ, 2010. URL: rvb.ru›turgenev/01text/vol_08/01text/0199.htm Далее текст цитируется по этому источнику. (дата обращения: 20.04.2013).
- Улицкая Л.Е. Пиковая Дама. URL: http://lib.rus.ec/b/272020/read Далее текст цитируется по этому источнику. (дата обращения: 20.04.2013).
- «Существует инстинкт самосохранения. Существует материнский инстинкт, заставляющий мать защищать своего ребенка. Но не существует в природе инстинкта социальной справедливости! Совесть работает против выживания, Вера! (…) Вера смотрела в черное стекло, за которым ничего не было видно, кроме ее собственного смутного отражения. Она тоже знала, что совесть работает против выживания. Да, биологическая эволюция вида вымывает тех, у кого есть живая совесть. Выживают сильнейшие. Не хотелось возвращаться к этой теме: лагерь, голод, унижения, ад». Л. Улицкая. «Зеленый шатер». URL: http://lib.rus.ec/b/261783/read (дата обращения: 20.04.2013).
- Энциклопедический словарь. Изд. Ф. А. Брокгауз, И. А. Ефрон. СПб., 1890-1907. URL: http://www.vehi.net/brokgauz/all/111/111200.shtml (дата обращения: 20.04.2013).