НЕСТЕРОВА Е.А. РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ «ЗОЛОТАЯ ПЫЛЬ» В.Л. ГОПМАНА


НЕСТЕРОВА Е.А. РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ «ЗОЛОТАЯ ПЫЛЬ» В.Л. ГОПМАНА


Библиографическая ссылка на статью:
// Филология и литературоведение. 2012. № 11 [Электронный ресурс]. URL: https://philology.snauka.ru/2012/11/352 (дата обращения: 14.07.2023).

Книга профессора кафедры литературной критики факультета журналистики РГГУ Владимира Львовича Гопмана «Золотая пыль» посвящена исследованию фантастического в английском романе последней трети XIX-XX веков. Данная книга представляет значительный интерес для литературоведческого сообщества, так как, несмотря на обилие исследований фантастики, увидевших свет в последние годы, большая часть этих работ не отвечает на вопросы, существенные для теории литературы. Значительная доля исследований фантастики на сегодняшний день не может быть привлечена к рассмотрению в рамках академических исследований.  Подобные исследования регулярно создаются самими писателями-фантастами, что заставляет сомневаться в их абсолютной объективности (такова, например, масштабная и, безусловно, заслуживающая внимания работа Станислава Лема «Фантастика и футурология»). Или авторами зачастую являются люди без филологического образования. Исследования же, написанные филологами, или освещают узкоспециальные вопросы (творчество одного автора, национальные особенности жанра и т.д.), а потому не всегда могут заинтересовать широкую аудиторию, или, напротив, занимаются слишком обширной проблемой, что зачастую сказывается на качестве выводов – они столь же абстрактны и неприменимы на практике.

Исследование Гопмана особенно привлекательно тем, что, с одной стороны оно сфокусировано на конкретной теме, которую вполне возможно охватить в рамках одного исследования, и которое может быть полезно для филологов, специализирующихся на смежных темах. С другой стороны, тема Великобритании в фантастике стоит особняком. Именно авторы-англичане положили начало практически всем направлениям фантастики, какой мы ее знаем сейчас. Герберт Уэллс наряду с Жюлем Верном – пионеры жанра научной фантастики (вспомним и о Мэри Шелли, англичанке), Брэм Стокер ввел в литературу вампирскую тематику. Джеймс Уайт и К.С Льюис (одновременно классик «высокого фэнтези») первые в покорении Космоса в литературе, Уильям Хоуп Джонс – создатель «литературы ужаса», известной в России в основном по произведениям Говарда Лавкрафта. Теренс Хэнберри Уайт вслед за Томасом Мэлори (конечно, англичанином)  – создатели канонов Артурианы, продолженной великолепными творениями английской писательницы Мэри Стюарт («Хрустальный грот»). И, наконец, фантастика и фэнтези непредставимы без вклада оксфордского профессора Дж.Р.Р.Толкиена. Великобритания – Мекка для исследователей фантастического, переоценить ее привилегированное положение невозможно. Туманный Альбион продолжает радовать почитателей фантастики яркими именами и сегодня – например, традиции К.С.Льюиса парадоксальным образом продолжены и преодолены в трилогии Ф.Пулмана «Темные начала» (автор поставил себе цель написать «анти-Нарнию»).

Учитывая вышесказанное, исследование истоков фантастического в литературе Великобритании, как описывает свое исследование Гопман, является ценнейшим материалом для любого специалиста, занимающегося равно исследованием английской или любой другой фантастики, так как обнаруживает корни явления.

В современном литературоведении не существует единой утвержденной и общепринятой дефиниции названного явления. Гопман во Введении оговаривает собственное понимание того, что такое фантастика, фэнтези и фантастическое, на которое и опирается работа.

Фантастика, по Гопману, есть «литература о необычайном». В фантастике традиционно различают два направления – научную фантастику и «классическое», «золотое фэнтези». Гопман разделяет их на основании нескольких факторов. Научная фантастика – «вид фантастической литературы, использующий вторичную художественную условность, основанную на единой сюжетной посылке (допущении) рационального характера». Science fiction – литература «принципиально возможного», причем Гопман отмечает, что посылка «неизменно обосновывается автором согласно представлению современной ему науки об устройстве мироздания»[1], и она должна описывать то, что в принципе осуществимо.

Все данные положения вызывают некоторые сомнения. Так, сложно представить, что что-то может помешать автору-фантасту создать произведение, основывающееся на существовании иных разумных существ во Вселенной, и на технических достижениях, позволяющих людям путешествовать во времени. Между тем, эти два положения никак не вытекают друг из друга, а значит, не могут быть сведены к одной посылке. С другой стороны, мы на сегодняшний день полагаем путешествия во времени технически возможными. Однако  сомнительно, что также полагали и первые читатели «Машины времени» Уэллса, равно как, вероятно, и сам писатель.

Гопман пишет, что изучение взаимосвязи между наукой и научной фантастикой – один из ключевых; очевидно, что простые параллели и аналогии не могут дать однозначно верного ответа.

С другой стороны, невозможно не согласиться с утверждениями автора о том, что научная фантастика моделирует ситуации, выходящие за пределы повседневной реальности, ставит воображаемые эксперименты.  По словам Гопмана, «НФ, показывая человека через вселенную и вселенную через человека, укрупняет масштаб видения, помогает нам увидеть нас самих, Землю, человеческую цивилизацию словно со стороны, из космоса»[2]. Верно и то, что именно научная фантастика занимается психологическим изучением проблем, еще не ставших фактом общественной жизни.

Фэнтези, напротив, определяется как «литература принципиально невозможного», причем «допущений» может быть сколько угодно, из чего исследователь делает вывод, что фэнтези предлагает читателю мир «в котором все возможно, все может случиться, и происходящее не поддается рациональной интерпретации». Пожалуй, данное утверждение правомерно, только если рассматривать в качестве единого все миры, представленные в фэнтези. В пределах же отдельных произведений каждый мир обладает сложным, но вполне объяснимым набором законов и правил, а также и запретов.

Исследователь не вполне правомерно ставит знак равенства между такими традиционными для западного литературоведения термины, как «героическое (эпическое)  фэнтези» и понятие «литература меча и магии». Эти явления могут быть близки в стилевом отношении, однако не вызывает сомнений, что произведения Дж.Р.Р.Толкиена и К.С.Льюиса (и даже Артуриана) принадлежат к иному типу, чем такая классика «меча и магии», как цикл о Конане или «Хроники Дерини» Кэтрин Куртц.

Гопман отмечает, что исследование научной фантастики длительное время происходило в отрыве от изучения реалистической литературы, что приводило к изоляции science fiction. Автор считает подход к фантастике как замкнутому эстетическому явлению, в корне неправильным. Также он подчеркивает, что фантастика, в том числе научная, не жанр – это мировоззренческое понятие, способ видеть и познавать мир. Существуют романы, повести, рассказы, пьесы и даже стихи в русле научной фантастики. В целом сам термин «научная фантастика» является  анахронизмом, что в еще большей степени приводит к неверному его применению, например, для обозначения всего спектра фантастической литературы.

Введение дает краткий обзор изучения фантастики в зарубежном и отечественном литературоведении от немецких романтиков вплоть до наших дней. Исследователь приходит к выводу, что, хотя диапазон издаваемых работ и значителен, изучение сводится или к отдельным авторам, или к отдельным проблемам фантастики Великобритании, в то время как Гопман ищет анализа в совокупности роли и формы существования фантастического в английской литературе, выявления генезиса и характера развития фантастики в рамках национальной литературы Великобритании.

В круге проблем исследования Гопман называет такие вопросы, как установление эстетической природы  фантастики, определение художественной специфики фантастики разных культурно-исторических эпох в разных странах, исследование реалистических и нереалистических форм. Автор видит задачу во включении изучения фантастики в общелитературный и общекультурный процесс. «Золотая пыль» впервые в отечественном литературоведении представляет  фантастическое в английской прозе в широком историко-культурном контексте и как совокупность эстетических явлений в русле национальной художественной традиции.

Книга построена на основе изучения отдельных аспектов явления в творчестве семнадцати английских писателей, часть из которых  хорошо знакомы российскому читателю, другие известны в весьма незначительной мере, а третьи вводятся в научный обиход впервые.

Поставленная задача сгруппирована хронологически вокруг определенного периода. Материал преимущественно относится к XX веку, кроме того в рамках данной книги исследуются только романы. Тем не менее, бросается в глаза некоторая произвольность в выборе именно этих авторов; по крайней мере, исследователь не оговаривает, по какому именно принципу отобраны конкретные писатели.

Гопман не слишком одобряет «рубрикирование» фантастики, так как при этом «проблемный анализ подменяется описанием подклассов фантастики, а вопрос о художественной специфике НФ – определением ее функционального значения»[3]. Тем не менее каждая из глав книги рассматривает на примере конкретного писателя то или иное наиболее характерное  тематическое или стилистическое направление фантастической литературы.

Наибольший интерес для читателя представляют главы, рисующие портреты писателей, менее всего известных в России. Среди них Гопман уделяет место творчеству Томаса Энсти Гатри (творческий псевдоним Ф.Энсти), Энтони Хоупа (Хокинса), знаменитого до сих пор главным образом по созданному им слову Руритания, в то время как само его творчество почти забыто. Исследование творчества  лорда Дансейни, Мери Нортон, Уильяма Морриса, Майкла Фрейна,  Джеймса Грэма Балларда Уильяма Хоупа Ходжонса и Джеймса Уайта позволяет воссоздать реальную картину развития фантастики в Великобритании рубежа веков, заново оценить значение известных авторов в ряду их соотечественников. Интересны отзывы этих писателей друг о друге, позволяющие представить их творческие взаимоотношения, влияния. Так, Гопман особо подчеркивает роль Уильяма Морриса в становлении «высокого фэнтези», ведь именно на его опыт будут ориентироваться и Дж.Р.Р.Толкиен, и К.С.Льюис, ставший продолжателем его традиций.

Отдельные главы посвящены одновременно обзору творчества писателя, представляющего определенное направление в фантастической литературе, и рассмотрению особенностей самого направления. Так, глава  «Гибель Британии. Джордж Чесни и традиция литературы катастроф» озаглавлена именем Чесни весьма условно, так как, по сути, она представляет собой детальное рассмотрение развития темы вторжения и захвата Великобритании в литературе XIX – XX веков; «Носферату: судьба мифа. Брэм Стокер и его главная книга» содержит подробный обзор проникновения вампирской темы в английскую литературу и дальнейшего ее расцвета. Глава же «В поисках Несбывшегося. Жизнь и судьба Уильяма Морриса», напротив, целиком отведена перипетиям жизни писателя, лишь на их фоне отмечая, в чем же его недооцененный и масштабный вклад в развитие фэнтези и особенно формы фантастического романа. Кроме этого, исследователь выделяет такие явления внутри фантастической литературы, как утопия, альтернативная история литература ужаса, вампирская тема, артуриана, «сновиденческая литература», космическая утопия, литература «внутреннего космоса». В данном случае мы не имеем дела с научными определениями (хотя многие из них являются устоявшимися дефинициями): каждый раз это попытка очертить основной круг интересов и наиболее характерную особенность творчества каждого конкретного писателя.

Желание исследователя расширить сферу произведений, рассматриваемых в пределах фантастики и связать фантастическую литературу с реалистической отчетливо заметно в главе «И Ад следовал за ним. Уильям Хоуп Ходжсон – создатель ужаса». Гопман переходит от рассмотрения фантастических романов Ходжсона к маринистике, от романов о море к близости экзотики приключенческого романа  «необычному» фантастики, от авантюрного романа к готическому и традиции рассказов о привидениях на юге Англии, от русских авторов-современников Ходжсона к его последователям в Америке.

Точность терминов данной книги часто заставляет не согласиться с исследователем. Так, глава «Гибель Британии» заявляет своей темой литературу катастроф. Однако в реальности она посвящена теме военного вторжения. Автор объясняет подобное приравнивание особенностями восприятия англичан, для которых «гибель родины в ходе катаклизма воспринималась как крушение мира – и гибель цивилизации становилась символом гибели Великобритании».[4] Однако, каковы бы ни были различия между религиозно-оптимистической эсхатологией и художественной эсхатологией XX века, полностью приравнять войну и конец света кажется невозможным.

Гопман видит фантастику явлением, глубоко укорененным в мировой культуре. Он отмечает и во Введении, и при рассмотрении конкретных произведений ту существенную роль, которую в понимании фэнтези играет огромный корпус культурно-исторического и литературного наследия. Адекватное понимание фантастики невозможно без учета всего богатства человеческой мысли, легшего в основу данного явления. Опорой данного типа литературы являются в первую очередь архаические мифы, фольклорная волшебная сказка, наследие рыцарского романа, а также творчество романтиков, оккультно-мистическая литература (каковую обычно не относят к факторам, повлиявшими на становление фантастики), литературная сказка.

Неоднозначную реакцию вызывает утверждение о типологическом единстве мифологической, античной, средневековой фантастики, фантастики Возрождения, романтизма и двадцать первого века. Несомненно, все эти явления имеют общие корни в человеческой психике, однако при данном подходе остается один шаг до признания всей литературы фантастической. На сегодняшний день термин «фантастика» действительно отграничивается зачастую лишь хронологическим критерием: произведения XIX – XX веков – фантастика, более ранние – нет. Действительно, весьма сложно опровергнуть утверждение, что «Золотой осел» Апулея – классическое фэнтези. Определение «литература о необычном», даже при хронологическом ограничении последними веками, заставит нас включить в сферу изучения «Историю одного города» Салтыкова-Щедрина. Однако для построения  полноценной и осмысленной теории фантастики это важнейший критерий.

Фактически, данное исследование выявляет особенности функционирования фантастического в английской литературе XIX – XX веков, но не фантастики как целостного, оформленного явления. На данный момент проще показать разницу на примерах: Эдгар Алан По, Гоголь и Салтыков-Щедрин, Гофман и Франц Кафка – фантастическое в литературе (и изучать его имеет смысл в первую очередь в связи с фольклором, в рамках развития фольклорных традиций взятого периода). Фантастика – Урсула ЛеГуин, Рэй Бредбери, Стругацкие и Сергей Лукьяненко (я намеренно привожу авторов очень далеких по стилю и проблематике, чтобы показать, насколько сложно хоть сколько-нибудь удовлетворительно дефинировать явление, по сути находясь в его пределах исторически и хронологически).

Таким образом, данная книга представляет собой не столько попытку построения теории фантастической литературы как сложившегося явления, сколько намеченный план подобного исследования. Одновременно это детальное изучение отдельных фантастических элементов, таких как явление утопии или визионерства,  в рамках произведений, являющихся целостными явлениями фантастики.

Лучшую сторону исследования составляет историческая и описательная часть. Оно предоставит полезные материалы и библиографию для исследователей английской литературы XIX-XX веков или исследователя фантастического и фантастической литературы. Книга ценна многочисленными выдержками из статей российских и зарубежных исследователей, а также из писем, дневников, завещаний писателей, которые едва ли известны и доступны широкому читателю из иных источников. Между тем, подобраны они с глубоким пониманием и тонким чувством. Исследование несомненно увлекательно, читается легко и с удовольствием. Язык и тематика от главы к главе незаметно перетекают от приключенческой биографии к научным изысканиям. Гопман создал великолепный справочник для поклонника фантастики, который ищет, что еще он мог бы прочитать. Каждая глава сопровождается отдельной библиографией, что существенно облегчает поиск заинтересовавшего пункта. Однако «Золотая пыль» разочарует исследователя, желавшего познакомиться с концепцией, не сводящейся к утверждениям, что фантастика существовала на всем протяжении развития литературы, и что особенности английской фантастики обусловлены национальным, островным мировоззрением. Главным вопросом к книге остается ее жанровая принадлежность – это и не беллетристика, и не научное исследование в собственном смысле слова.

 


[1]                Все приведенные цитаты см. на с. 12 (РГГУ, М., 2012)

[2]              Ibid,  С. 13

[3]               Ibid, С. 13

[4]                Ibid,  С.131



Все статьи автора «Евдокия Нестерова»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться: