Язык – душа народа. Он рождается, живет, развивается и изменяется вместе с народом–носителем, народом-творцом. Он и сам при этом становится историей и памятью народной.
Духовная жизнь греческого народа своеобразно и неповторимо отразилась в его языке, в устной и письменной разновидностях, в памятниках различных жанров… Изучение родного языка, его лексического и грамматического строя воспитывает сознательное отношение к важнейшему средству человеческого общения и воплощению культуры. Он формирует живое чувство сопричастности к судьбе своего народа, развивает мыслительные способности человека, обогащает его духовно.
Греческий язык – это язык с единственной в своем роде судьбой: в Западной Европе его древняя форма была воспринята в эпоху Возрождения как четко ограниченный во времени язык греческой античной культуры. В отличие от латыни он вроде бы не имел живого продолжения, между тем как это живое продолжение существовало, но отрезанное от возрожденческой Европы границами Оттоманской империи и не имеющее в глазах этой Европы никакой культурной значимости…
Один из языковых критериев по истории греческого языка выделяет древнегреческий язык, разделявшийся на территориальные диалекты (до 3 в. до н.э.), эллинистическую койне, перерастающую в новогреческий язык (до 10 в. н.э.), и новогреческий язык (после 10 в.)
Греческие лингвисты, давно поставили перед собой задачу определить степень соотносимости новогреческого и древнегреческого языков.
Известный греческий ученый Г. Хатзидакис, считающийся основателем лингвистической школы в Греции, в 1931 году писал, что ещё Кораис[1], стремясь показать теснейшую связь между новым и древним языками, говорил, что тот, кто пытается объяснить новогреческий язык без знания древнегреческого, или обманывается сам, или обманывает других.
Известная проблема о соотношении двух языков – разговорного (димотики) и литературного (кафаревусы) – и связанные с ней вопросы не позволяли греческим ученым в полной мере разрешить поставленную задачу. Тем не менее, в трудах видных греческих лингвистов уделялось определенное внимание этому соотношению. Так, Г.Хатзидакис поднимал этот вопрос в статьях «О разделении истории греческого языка на различные периоды», «Греческий язык в веках», «Некоторый вклад в историю греческого языка».
Основным недостатком всех исследований по истории греческого языка, по мнению Г. Хатзидакиса, является то, что в расчет принимался не разговорный язык, а только язык науки и литературы, а, как «как известно, греческие писатели по многим причинам писали не на разговорном языке, а на более или менее архаизованном, что не позволяет проследить шаг за шагом истинное развитие греческого языка». В то же время разговорная речь развивалась своим путем в отличие от литературного языка. Консервативное положение официального языка государства и церкви являлось не чем иным, как продолжением и сохранением языковой традиции письменного языка эпохи позднего эллинизма, эпохи койне. Но одновременно неофициальный греческий язык, живая разговорная речь никогда не переставали существовать…
В трудах ученых В. Льяписа, Г. Бабиниотиса и некоторых других исследуется история греческого языка, причем основным объектом исследования языка нового периода является разговорная речь (димотика), а не кафаревуса.
Греческие ученые больше всего внимания уделяют истории языка начиная с эллинистического периода, ибо формирование новогреческого языка начинается именно с того периода и с того времени проявляются основные особенности структуры сегодняшней димотики. И поддерживают мнение, высказанное ещё в 1834 г. немецким ученым Гайльмаером, о том, что новогреческий язык является продолжением эллинистической койне. Вслед за ним ту же точку зрения высказали Я. Психарис в своей «Большой научной грамматике ромейского языка» в 3-х томах, Г. Хатзидакис – в «Истории греческого языка» и другие.
«Для истории греческого языка возникновение александрийской (эллинистической) койне имеет двойное значение, - пишет Г.Бабиниотис, – во-первых, оно знаменует собой завершение определенного периода греческого языка, в котором диалектная разобщенность была политически и филологически закреплена, и начало перехода к общему греческому языку»
Структуру эллинистической койне определял аттический диалект, хотя в её образовании приняли участие и некоторые элементы ионийского диалекта, и дорийского, и других, но в значительно меньшей степени. Кстати, имеется богатая литература на этих диалектах (с 8-7 по 4 вв. до н.э.): ионийском – Гесиод, Геродот, аттическом – Эсхил, Софокл, Еврипид (трагедия), Аристофан (комедия), Платон и Аристотель (философия), Фукидид и Ксенофонт (история), Демосфен (риторика), эолийском – Алкей, Сапфо (мелика), протоионийско-эолийском – Пиндар (хоровая лирика). Другие диалекты известны по многочисленным надписям. Эпический язык Гомера (8 в. до н.э.) содержит в себе несколько диалектов.
Второе значение александрийской койне, по Г.Бабиниотису, заключается в том, что она «определяет формирование новогреческого языка, который не просто возник при развитии александрийской койне через среднегреческий язык, но был структурно определен изменениями, произошедшими в системе греческого языка в период койне»
Г. Бабиниотис указывает, что «греческий язык в своем единстве никогда не терял характера единого национального языка с непрерывной устной и письменной традицией и историей. Сам народ, греки говорили и говорят на одном и том же языке, на греческом, развивавшемся и изменявшемся на протяжении 4000 лет».
Функциональная ситуация в греческом языке в период Византии и туркократии (до 1821 г.) может быть охарактеризована как диглоссия, под которой обычно понимается наличие в языке оппозиции обработанных форм языка (в первую очередь литературного языка) в их разнообразных функционально-стилистических вариантах и разговорно-обиходного языка, также имеющего многообразные варианты.
Считается, что греческая диглоссия была порождена в начале нашей эры аттикизмом (литературным течением, суть которого заключалась, прежде всего, в подражании языку и стилю классических авторов 5 – 4 вв. до н.э., использовавших аттический диалект). На протяжении веков она эволюционировала не только с точки зрения самой своей сущности, но и с точки зрения отношения к ней лиц, писавших по-гречески. Так, если для диглоссии 2 – 4 вв. были характерны, прежде всего, лексические различия между сосуществовавшими греческими письменными языками, то для диглоссии 1950-1970 – х гг. были характерны главным образом грамматические различия между кафаревусой и димотики. Если факт сосуществования нескольких греческих письменных языков до 18 в. (до эпохи греческого Просветительства) считался чем-то вполне естественным, то начиная с этого столетия среди греческих авторов разворачивается активная борьба за письменную моноглоссию.
Первый период этой борьбы (конец 18 – начало 19 вв.), когда языковая полемика была очень острой, сменился после создания в 1830 году новогреческого государства периодом затишья в языковых спорах. Почти все деятели культуры встали на ту точку зрения, что в недалеком будущем «язык древних греков и их, греков нового времени, будет одним и тем же; грамматика древних греков и их будет одной и той же». Соответственно древнегреческий язык министерством церковных дел и народного образования официально рассматривался в 19 в. как «фундамент» всего учебного курса, а школьный новогреческий язык должен был следовать за «постепенно идущим вперед» (т.е. все более приближающимся к древнегреческому) языком греческих ученых.
Но к концу 19 в. стало ясно, что подобная программа является неосуществимой. Поэтому с 1880-х годов языковая борьба в Греции вновь обострилась. В своих языковых симпатиях греческое общество разделилось в основном на два лагеря, представители одного из которых видели выход из создавшегося положения в осуществлении программы, предложенной Г. Хатзидакисом, представители же второго – в осуществлении программы, предложенной Я. Психарисом. Защищавшийся Г. Хатзидакисом письменный язык был кафаревусой в её умеренной форме (компромисс между верностью языковым традициям и нуждами времени). Пропагандировавшийся Я. Психарисом письменный язык был димотики в её крайней форме (предусматривался почти полный разрыв с письменной традицией).
В Греции программа Я. Психариса нашла много сторонников, так как идеи этого ученого гармонировали с идеями начавшегося в конце 19 в. широкого движения за модернизацию греческой культуры и греческого образования. Однако сторонники архаизированного общегреческого письменного языка (кафаревусиане) были еще очень сильны и сумели в 1911 г. добиться внесения в конституцию Греции статьи, объявляющей защищаемый ими язык официальным языком государства. Тем не менее, сторонники общегреческого письменного языка на народной основе (димотикисты) не сложили оружия, и активная борьба двух лагерей продолжалась вплоть до самого последнего времени. В процессе этой борьбы эволюционировали как взгляды кафаревусиан, так и взгляды димотикистов…
В историю новогреческого литературного языка 1976 год войдет как год, когда из двух конкурировавших новогреческих письменных языков – кафаревусы и димотики – последний начал превращаться в единственный письменный язык почти для всех сфер общественной жизни в Греции.
Оценивая в целом нынешнее состояние новогреческого литературного языка, можно, утверждать, что победа в Греции осталась не за какой-либо из двух крайних противоположностей, а за синтезом традиционных письменных и живых народных элементов. Причем, если в грамматике преобладающую часть такого синтетического единства определяет народная основа, то в лексике и словообразовании ведущую роль играет письменная традиция.
Несмотря на прогресс в модернизации структуры и функционирования образования, лингвистическая проблема, так или иначе, возвращается в разных аспектах (обучение древней литературе по переводам, подходы к преподаванию литературы, оставлен лишь один вид ударения, обильное проникновение в новогреческий язык иностранной лексики, упразднение древнегреческого языка в школьной программе и др.). Это приводит к снижению образовательного уровня современных греков. Нередко не только выпускники гимназий и лицеев, но даже выпускники университетов делают орфографические ошибки и пишут неразборчиво.… Однако греческое общество озабочено тем, чтобы образование соответствовало интеллектуальным требованиям и необходимому уровню технологической подготовки, достигнутым странами Европейского Союза.
Библиографический список
- Бабиниотис, Г Средневековый греческий язык (6 -18 вв.) [Текст] / Г. Бабиниотис // Античность в контексте современности: сб. науч. тр. – М.: изд-во МГУ, 1990. – С. 76-94.
- Крюкова, Н.М. Новогреческий язык или новогреческий период (об условности некоторых лингвистических проблем) [Текст] / Н. М. Крюкова // Античность в контексте современности: сб. науч. тр. – М.: изд-во МГУ, 1990. – С. 95-101.
- Логачев, К. И. Основные итоги развития новогреческого литературного языка на конец 1970 – х годов [Текст] / К. И. Логачев // Славянское и балканское языкознание: история литературных языков и письменность: сб. науч. тр. – М.: Наука, 1979. – С.264-270.
- Нерознак, В Греческий язык [Текст] / В. Нерознак // Языкознание: Большой энциклопедический словарь. – 2-е (репринт.) издание «Лингвистический словарь» 1990 г. – М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. – С. 118-119
- Педагогика народов мира: история и современность [Текст] / К. Салимова [и др.]; науч ред. З. Тажуризина / при участии Н. Додде. – М.: Педагогическое общество России, 2000. – 576 с.
- Скворцов, Л. Экология слова или поговорим о культуре русской речи: кн. для уч-ся [Текст] / Л. Скворцов. – М.: Просвещение, 1996. – 157 с.
- Старец Паисий Свяогорец. Слова. Том 1. С болью и любовью о современном человеке. Монастырь Святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова. Суроти, Салоники, Греция [Текст]: [пер. с греч. иеромонаха Доримедонта]. – М.: «Святая Гора», 2002. – 406 с.