На татарский язык переведено более 70-ти стихотворений В.Маяковского и несколько поэм.

Поэма «Во весь голос» имеет несколько вариантов перевода.  Это перевод Ф.Карима [1], сделанный в 1931 году и А.Исхака [2], сделанный в 1937 году.

Переводы Ф.Карима и А.Исхака представляют собой два разных пути художественного перевода. Обусловлено это как творческой манерой переводчиков, субъективным отношением к переводимому произведению, так и внелитературными факторами. Несмотря на то, что между переводами всего 5 лет разницы они представляют собой продукт двух разных эпох отношения к творчеству Маяковского.

1931 год – эпоха забвения Маяковского и 1936 год – время возвращения и прославления Маяковского. Как известно, в первые годы после смерти было несколько лет замалчивания его творчества из-за противоречий, возникших у Маяковского в последние годы жизни с  официальной властью.

Статья Сталина, опубликованная в1935 г. в газете «Правда», где он писал, что «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи» обусловила собой новый виток интереса к творчеству поэта [3].

«Маяковского стали вводить принудительно, как картофель при Екатерине. Это было его второй смертью. В ней он не повинен», – писал  Пастернак [4,т.4:338]. Все эти обстоятельства, несомненно, наложили свой отпечаток и на манеру перевода произведений русского поэта.

Поэма «Во весь голос»  – это произведение, носящее форму обращения поэта к потомкам, объяснение с будущими поколениями.  «Я человек решительный, я хочу сам поговорить с потомками, а не ожидать, что им будут рассказывать мои критики в будущем. Поэтому я обращаюсь непосредственно к потомкам в своей поэме, которая называется «Во весь голос», – говорил  сам Маяковский [5, т.11,с.243]. Вся поэма устремлена в будущее и закономерно   начинается с обращения к потомкам:

Если в переводе Исхака строка переведена дословно:

то перевод Карима начинается со слов:

В оригинале поэма – призыв  к будущим поколениям, рассказ поэта «о времени и о себе». В переводе Карима поэма начинается  как обращение к друзьям и соратникам, а не к потомкам. Маяковский обращается к будущему,  Карим – к настоящему.

На протяжении всей поэмы Карим заменяет  обращение «потомки»  на «друзья»:

или на «соплеменники»:

Если для Маяковского важно донести свое слово до потомков, то для Карима –  донести слово Маяковского до ныне живущих. Возникает закономерный вопрос:   чем обусловлено подобное переосмысление текста оригинала? Для ответа  необходимо осветить некоторые вопросы, связанные с оригинальным творчеством татарского поэта.

Первые творческие шаги Карима  непосредственно связаны с именем русского поэта. На начальном этапе своего творчества Карим испытал сильное влияние новаторской поэзии Маяковского. Об этом свидетельствуют не только революционный пафос и гражданская патетика, что присуще большинству стихотворений данного периода, это видно и в строфике, принципах рифмовки, ритмике стихов, когда молодой поэт пытается писать, подражая Маяковскому.

Также  в первом сборнике своих стихов («Башлангыч җыр», 1930),  наряду с оригинальными произведениями, молодой поэт поместил переводы из Маяковского, в частности, отрывки из поэмы «Владимир Ильич Ленин».

Отсюда становится понятным, как были важны для Карима поэтическое кредо и поэтическая программа русского поэта. Карим считает себя учеником Маяковского, посредником, несущим  его идеи  в татарскую литературу.

Поэтому, как мы полагаем, Карим и переосмысливает поэму Маяковского, он  переводит не просто поэму, он доносит до читателей поэтическую программу русского поэта, высказанную в данном произведении, и доносит ее именно до современников, а не до будущих поколений. Этим и объясняется, на наш взгляд, достаточно вольное в некоторых моментах обращение с текстом оригинала.

В тексте перевода Исхака нет  каких-либо содержательных отклонений от оригинала. Более того, с каждой последующей редакцией  близость текста перевода Исхака к тексту оригинала усиливается.

Разбор этих двух стилей переводческой практики представляет, по нашему мнению, общий интерес.  А поскольку различия между стилем оригинала и стилем перевода отражаются прежде всего на языковом уровне, на примере данного текста мы проанализируем, как различные переводческие установки отразились на передаче неологизмов оригинала.

Один из самых известных неологизмов Маяковского в этом произведении  –  это «песенно-есененный провитязь».

Как пишет А.А.Михайлов, здесь Маяковский «имеет в виду Есенина даже и не как конкретное явление, а как знак, эмблему поэтического направления» [6,с.441]. Маяковский был не против Есенина, но против  «есенинщины» [7, с.245]. «Маяковский … неоднократно в выступлениях и стихах ополчался против «мужиковствующих свор», обрушивался на архаику, казавшееся ему псевдонародным стилизаторство крестьянских поэтов, «плоскость раешников и ерунду частушек» [8,с.31].

Оба переводчика уловили сущность неологизма Маяковского,  и при передаче этой строфы достигли поэтической и художественной эквивалентности.

Исхак добросовестно доводит до татарского читателя общее содержание строк. Есть два варианта передачи неологизма оригинала.

На наш взгляд, нельзя назвать эти переводы неудачными, хотя переводчик не нашел возможности воплотить в татарском тексте новообразования поэта. Здесь возникает проблема непереводимости, широко обсуждаема в современной теории перевода.  Однако в 30-е годы прошлого века она была крайне непопулярной, считалось, что все написанное на родном языке может быть переведено на другой язык. Это было время когда возможности межкультурной коммуникации воспринимались безграничными. Народы и нации России должны были слиться друг с другом и литература и культура играли при этом немаловажную роль. Как пишет М. Горький: переводы должны были «ускорить взаимное понимание единства интересов, единства путей и цели, поставленной перед нами историей» [9, с.88].

Но со 2-ой половины 20 века и в наше время это проблема выходит на первый план, потому что идея уникальности, неповторимости каждой национальной культуры и невозможности исчерпать ее стала достаточно распространенной.

И поэтому мы в своем выступлении хотим обратить особое внимание на то, что непереводимость существует как проблема

Однако даже описательный перевод создает непривычное словосочетание, бесспорно привлекающее внимание читателя и выделяющее эти строки. Благодаря этому образ, созданный Маяковским посредством необычного словообразования, был перенесен в другую языковую стихию.

В то же время в переводе не обошлось без потерь: так, для передачи неологизма «провитязь» Исхак использует татарское слово «батыр» –  герой, богатырь, смельчак, которое достаточно верно передает смысл неологизма «провитязь», но по своим стилистическим показателям слово «батыр» не тождественно русскому слову, поскольку неологизм «провитязь» создан от слова «витязь», которое дается в словарях с пометкой «устаревшее»,  а  татарское «батыр» не несет в себе подобной стилистической нагрузки.

С этой точки зрения перевод Исхака уступает по своей художественной силе переводу Карима. В своем переводе он использует слово «пәһлеван», которое более соответствует и по содержательному, и по стилистическому наполнению русскому «витязь». Но строфа с содержанием неологизма в переводе Карима оказалась совершенно переосмысленной.

Сравнение «песенно-есененный провитязь» подчеркивает ненужность, устарелость «амурно-лировой» поэзии, и далее Маяковский уточняет, благодаря каким достоинствам его стих преодолеет время: «Мой стих трудом громаду лет прорвет и явится весомо, грубо, зримо».  Карим же идет дальше, и в его переводе звучит утверждение, что в будущем подобной песенно-есененной  поэзии не будет вообще (алар бетәр).

Еще одна особенность текста Карима – расширение объема оригинала.  Карим стремится развернуть образ Маяковского, добавить в него новые детали, обратить внимание читателя на некоторые другие аспекты образа. Это особенность стиля переводчика ярко проявляется и при передаче неологизмов оригинала. Обратимся к неологизму,  который мы уже упоминали.

Вот как она звучит у Карима:

Карим полностью опускает неологизм оригинала, создавая в переводе новый образ: «Мой стих дойдет до вас, но не вонзится в ваши чувства, заострившись как стрела любви».

Перевод другого неологизма оригинала «чудовищ ископаемо-хвостатых» также растягивается  у Карима  на строфу:

Переводчик разворачивает перед читателем  целый  образ: «для людей будущего я останусь похожим на большое, страшное ископаемое нечто, что нашли при раскопках».

На наш взгляд, эта особенность стиля Карима восходит к развернутым сравнениям и осязательным метафорам, характерным для творчества Маяковского. Своеобразием переводчика как субъекта творчества является синтез авторской и его собственной поэтики. Такой синтез достигается Каримом при переводе поэмы. Именно так можно охарактеризовать перевод поэмы Маяковского татарским переводчиком.

В переводе Исхака оба неологизма Маяковского переводятся дословно: «в амурно-лировой охоте» – «гыйшык-лира авындагы ук», «чудовищ ископаемо-хвостатых» –  «казып табыла торган борынгы җанварга».

Переводы Ф.Карима и А.Исхака – это два разных пути художественного перевода.   В буквальном смысле перевод – это замена текста на одном языке текстом или речью на другом языке. Если говорить о целевом содержании перевода, то эта замена представляет собой в самом общем виде создание текста на ином языке, в возможно более полной мере соответствующего по смыслу, стилю и художественности исходному тексту, при неуклонном следовании нормам и законам языка, на который осуществляется перевод. По этому пути идет А.Исхак.

1. Маяковский шигырьләре/пер. Ф.Карим.– Казан: Татиздат, 1931.– 40 б.
2. Бөтен тавыш белән (Во весь голос) / пер. А.Исхак // Совет әдәбияты.– 1937.-№7.– С.23 – 28.
3. Сталин И.В. Владимир Маяковский / И.В.Сталин // Правда.– 1935.– 5 декабря.
4. Пастернак Б.Л. Избранные сочинения: в 4 т.- М, 1991.- т.4.
5. Маяковский В.В. Собрание сочинений: в 13 т.– М.: Гослитиздат.- т.11.
6. Михайлов А.А. Мир Маяковского (Взгляд из восьмидесятых)/ А.А.Михайлов.– М.: Современник, 1990.– 462 с.
7. Михайлов А.А. Маяковский / А.А.Михайлов.– М.: Молодая гвардия, 1988.– 557 с.
8. Култышева О.М. Творчество В.Маяковского во взаимодействии с литературным процессом 1910 – 1920-х годов: автореф. дис. … д-ра филол. наук / О.М.Култышева. – М., 2007.–38 с.
9. Горький М. Литературное творчество народов СССР / М.Горький // Перевод – средство взаимного сближения народов. – М.: Прогресс, 1987.– c.87 – 88.

Все статьи автора «Идиатуллина Лейсан Тагировна»