Работа проводилась при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Эмотивность текста как отражение эмоционального мира человека и способы ее репрезентации в мордовских языках» (проект 15-14-13004).

 Основной функцией контактоустанавливающих вопросительных предложений является инициирование ответной реакции адресата для вовлечения его в контакт с целью последующего общения. Они направленно воздействуют на психоэмоциональное состояние адресата для привлечения его внимания и установления с ним контакта.

Н.И. Формановская совершенно правомерно указывает, что языковые формы установления контакта с собеседником при демонстрации взаимных социальных и личностных отношений составляют суть обращения, которое возникает  на базе слов, но само оно словом не является. Это уже не слово-название (как при назывании третьего лица), а обращенная к адресату коммуникативная единица, т.е. своеобразное речевое действие (речевой акт), состоящее из призыва и называния одновременно, после которого обязательно должен последовать текст [1, с. 137–138]. Э.М. Медникова отмечает, что контактоустанавливающие предложения не несут никакой познавательной информации и нередко превращаются в формулы, клише, «представляют своего рода «сигнализирующие» высказывания, смысл которых заключается не в том, что говорится, а в том, что что-то вообще сказано… Целевая установка таких произведений речи полностью исчерпывается желанием или необходимостью продолжить, поддержать состояние контакта» [2, с. 57]. По мнению Л.А. Киселевой, контактное средство предстает носителем двойного информационного плана: на первом месте – совокупность неконтактной информации (собственно семантической, порожденной номинативной функцией, релятивной, эмоционально-оценочной и др.), на втором плане, как бы несколько замаскированном, – контактная информация, т.е. стремление субъекта речи к контакту с ее адресатом … Первый план – лишь средство для реализации второго плана [3, с. 57]. Вопрос о контактоустанавливающих конструкциях находит отражение и в кандидатской диссертации Н.И. Гуляевой при анализе несобственно-вопросительных предложений в коми языке [4, с. 65–92]. Подытоживая мнения вышеназванных исследователей, мы приходим к выводу, что широкое функционирование в речи вопросительных предложений в ситуации установления и поддержания контакта обусловлено их способностью к реализации как первичных функций вопросительных конструкций, так и собственно фатической. Вопросительные предложения проявляют контактную семантику под воздействием экстралингвистических факторов, таких, как традиция употребления того или иного вида предложения, конкретные условия, когда происходит установление контакта и пр.

Выделяются следующие разновидности контактоустанавливающих предложений: 1) контактоустанавливающие вопросительные предложения с семантикой приветствия; 2) контактоустанавливающие вопросительные предложения с семантикой идентификации; 3) контактоустанавливающие вопросительные предложения с эмотивной семантикой; 4) контактоподдерживающие вопросительные предложения.

В текстах художественной литературы достаточно важным средством создания эмоциональности становятся контактоустанавливающие вопросительные предложения с эмотивной семантикой. Рассмотрим их функционирование на материале произведений одного из зачинателей  мордовской литературы Тимофея Алексеевича Раптанова. В качестве объекта  анализа выбран сборник «Чихан пандо ало» («Под Чихан горой»), куда вошел роман с одноименным названием и несколько повестей [5].

Прежде всего, отметим, что контактоустанавливающие вопросительные предложения с эмотивной семантикой, кроме контактной семантики, проявляют и эмоционально-оценочные значения, характеризующие отношение коммуниканта к адресату [6; 7; 8]. Хотя структура предложений данного вида и идентична собственно-вопросительным предложениям, они не способны актуализировать значения, связанные с реализацией первичной функции вопросительной формы: запрос каких-либо сведений и подтверждение истинности или ложности информации. Основная задача контактоустанавливающих вопросительных предложений этого вида состоит в стремлении коммуниканта установить контакт, и показать при этом свое отношение к адресату в данной ситуации. Именно с этой целью их чаще и использует Т.А. Раптанов: Сеель, хоть содась тувталдонть, ялатеке мольсь малазонзо. –  Ермолаев ялгай, мекс прок кельме чавинзеть? [5, с. 75]  «Сеель (букв. Еж (прозвище)), хоть и знал о причине, все равно подошел к нему. –   Товарищ Ермолаев, ты что словно морозом побитый?»; Астакан … лавтовсонзо пиризе кенкшенть ды пшкадсь: – Арсят вешнеме алсто сардот, виденть а вечксак? – Астакан хлопадизе  кенкшенть [5, с. 138] «Астакан …  плечом подпер дверь и промолвил: – Хочешь искать в яйцах занозы, правду не любишь? – Астакан хлопнул дверью»;  – Кие моли промксов? Союзонь члентнэнень обезательна молемс, – пеень сускозь пшкадсь Филя [5, с. 190]  «– Кто пойдет на собрание? Членам союза идти обязательно, – сквозь (букв.: сжав) зубы промолвил Филя».

В контактоустанавливающих вопросительных предложениях с эмотивной семантикой заключается направленный к адресату вопрос о факте его появления. Обычно в функции предиката употребляется глагол (или вербализованная форма) второго лица прошедшего времени со значением появления или прибытия (в вопросительной конструкции часто присутствуют такие глаголы движения, как самс «прийти», совамс «зайти», молемс «подойти» и т.п.): – Сы? – кевкстизе Паул, кода низэ совась мекев [5, с. 58]  «– Придет? – спросил Паул (Павел), когда жена [его] снова вошла домой»;  Гуринов мольсь малазонзо. – Курстнэде мейле кодамо виеть? [5, с. 78] «Гуринов подошел к нему. – После курсов как чувствуешь себя (букв. : какая [у тебя] сила)?».

Выражение эмоционально-оценочных значений происходит именами существительными положительной или отрицательной эмоционально-оценочной семантики, включенными в структуру предложения в качестве обращения. Традиционно предложения данного вида выражают оценку, соответствующую эмоциональному состоянию коммуниканта в момент установления контакта.

Выражение положительной эмоциональной оценки происходит посредством включения в структуру предложения имен существительных или субстантивированных частей речи с уменьшительно-ласкательными суффиксами, употребляемых в качестве обращения, при этом это обращение усиливается глаголом и зависимыми от него словами, которые служат для введения прямой речи: Проска мольсь малазонзо  [Латкинэнь] ды дроцни куяв улонзо … – Мекс, сяткинем? Кучан Анянь кисэ? [5, с. 42] «Проска (Прасковья) подошла к нему [Латкину] и ласкает [его] жирный подбородок … – Что, искорка [мой]? Пошлю за Аней?»; Крестной авазо … кодак неизе Иванонь лоподезь якстере чаманзо, сеск, прок пробка, ертовсь: … Корьминецькем, мекс авардят? [5, с. 107]  «Крестная … как только увидела красное расплывшееся лицо Ивана, сразу, словно пробка, бросилась: … Кормилец [мой], что плачешь?». Писатель, когда хочет показать сильное  эмоциональное состояние героя, его переживания, создает конструкции, близкие к фольклорным, эмоциональный накал которых необычайно высок: Татю уракадсь, прась крестной тетянзо пильге пес. – Чи валдынем, валдо сельминем …  Корьминецькем! Мекс киртявтсак касый рунгинем, мекс пужовтсак мазый чаминем?… [5, с. 107]  «Татю завыла, бросилась к крестному в ноги. – Дневной светик  [мой], светлый глазик [мой] … Кормилец! Почему укорачиваешь растущее тело [мое],  почему  заставляешь увянуть красивое лицо [мое]?».

Выражение отрицательной эмоциональной оценки (возмущение, недовольство, осуждение, гнев) происходит за счет включения в структуру предложения обращений, выраженных именем существительным с отрицательной эмоциональной окраской: – Сыть, притчань валома стан? Максык ойметь антихристтнэнь? Комиссаркс арсят лисеме?.. – Федя лелязо стукадизе столенть, сювордась ава лем ды тусь ваксстонзо [5, с. 26]  «– Пришел, пустопорожний станок? Отдал душу антихристу? В комиссары хочешь выйти:  – дядя Федя стукнул по столу, завернул матерное слово и ошошел от него»; Проска ве панарсо лиссь, каршонзо вастовсь Малхан Аня. – Мекс кувать, ведун? [5, с.  42]  «Проска (Прасковья) в одной рубашке вышла, навстречу попалась Аня Малханова. – Почему долго, ведьма?».

Как видно из примеров, эмоционально-оценочные значения в контактоустанавливающих вопросительных предложениях с эмотивной семантикой, раскрывая отношение говорящего к адресату, определяют эмоциональный фон общения. На вопросительные предложения данного вида ответа со стороны адресата не требуется. Обязательным условием использования контактоустанавливающих вопросительных предложений с эмотивной семантикой является равный социальный статус коммуникантов и наличие между ними непринужденных отношений. 

Все статьи автора «Водясова Любовь Петровна»