Проблема становления и развития классической вьетнамской новеллы еще малоизученна. Литературоведы сходятся во мнении, что литература Вьетнама носит синкретический характер. В ней отражается влияние Запада и Востока, так как прямое влияние оказывала китайская литература, но в то же время Вьетнам почти столетие был французской колонией. Несомненно, это оставило неизгладимый след в истории страны и литературы.
Особый интерес представляет художественный хронотоп вьетнамских новелл, наиболее ярким примером необычного соотнесения времени и пространства является новелла Фу Куиня и Киеу Фу «Дивная любовь в краю Хоа-куок».
В этом произведении представлена архаичная модель мира. Гранью между «своим» и «чужим» миром является время отхода ко сну. Главный герой новеллы – Тю Шинь перемещается в иное пространство только во время сна, хотя оба эти мира взаимосвязаны. Пространство во сне героя является закрытым, так как действие происходит только в замке с одним и тем же кругом лиц. Но за все время повествования пространство расширяется: сначала это дом дяди, потом дом отца, иная реальность, возвращение к дяде, взаимодействие с внешним миром, военный поход, иная реальность, смерть героя, после которой герой навсегда перемещается в Страну Цветов. Эта страна является воображаемым пространством, поэтому автор не описывает жизнь героя после смерти, намекая на счастливый конец. Время представлено как биографическое (детство, юность, зрелость, старость) и суточное (смена дня и ночи, то есть разных миров).
Действие происходит в долине Округлой горы. Когда герой уходит из дома, к нему каждую третью ночь является придворный, и они на карете отправляются во дворец. И такая цикличность не случайна. В восточной культуре цифра «три» является сакральным числом, и, таким образом, автор намекает на совершение некоего магического обряда. Герой живет параллельно в двух жизнях – в одной он беден, одинок, корпит над книгами, в другой – у него есть жена, ребенок и достаток. Он хочет находиться в иной реальности, потому что там его держит любовь. Но влюбленные вынуждены всю человеческую жизнь жить в разлуке, чтобы потом прожить вместе вечность. И все прекрасно в «чужом» мире: «…и вскоре они оказались в просторных золотых покоях. У крыльца высились изваянья драконов, потолки подпирали покрытые лаком колонны с резными змеями, пол был выложен хрусталем, на стенах – изображения фениксов. Посреди покоев висела завеса, расшитая жемчугами» [1]. А реальный дом героя приводит его в уныние: «Пол в нем порос травою и мхом, а у порога торчал колючий кустарник. Кроме старой скамьи, лежанки да куска изодранной циновки, в доме ничего не нашлось» [1]. Из этого описания видно, почему иной мир вызвал у героя интерес. Произведение построено на приеме антитезы. Сопоставление двух миров ведет к тому, что герой понимает, что лучше жить мечтами о светлом будущем, чем видеть печальную реальность. И эта надежда поддерживает его в трудный период жизни.
В структуре повествования выделяются три пространственные точки зрения (повествователя, Тю Шиня и Монг Чанг). Речевыми средствами их выражения служат: наречия места, глаголы со значением перемещения в пространстве (покинул, очутился, войдя, отправился…). Все точки зрения сближены друг с другом, только герою сначала кажется, будто это ему приснилось, позже он понимает все и принимает события как реальность. Абстрактное пространство становится конкретным, когда Тю Шинь разгадывает стихотворение жены. Но все же все персонажи верят в то, что существует несколько параллельных миров, между которыми главный герой с легкостью перемещается с определенной цикличностью: раз в три дня, раз в двенадцать месяцев, раз в пятнадцать лет, то есть постепенно время становится ограниченным. Такие временные рамки конкретизируют время.
Свою позицию повествователь выражает в конце новеллы в «нравоучении мужа с Южных гор». Он говорит о том, что вокруг людей немало чудес, но они привыкли их не замечать: «виденья становятся явью, и все сохраняют свое обличье и сущность» [2]. Можно сказать, что пространственная ориентация автора гораздо шире, чем у обычного человека. Он не ограничивается только тем, что видит, а верит в то, что этот мир богаче и прекраснее, нежели мы привыкли представлять. Он наблюдает как бы со стороны, с позиции «птичьего полета», и у него одна функция: донести до читателей мысль о том, что иная реальность существует.
Библиографический список
- Фу Куинь, Киеу Фу Дивная любовь в краю Хоа-куок // Классическая проза Дальнего Востока. Библиотека всемирной литературы. Т.18. М, 1975. С.
- Фу Куинь, Киеу Фу Дивная любовь в краю Хоа-куок // Классическая проза Дальнего Востока. Библиотека всемирной литературы. Т.18. М, 1975. С. 8.